«Лотос» ‒ старейшая в нашей стране компания, оказывающая услуги по химической чистке и профессиональной стирке. Для Ленинграда, а затем и для Санкт-Петербурга, вот уже почти девять десятилетий «Лотос» символизирует чистоту одежды и белья. А символом «Лотоса», в свою очередь, является легендарная Т.И. Голивкина, которая с октября 1963 года прошла здесь путь от молодого специалиста до директора по производству сети предприятий «Лотос» ‒ на этой ответственной должности Тамара Ивановна трудилась на протяжении двадцати лет вплоть до апреля 2014 года. Сегодня она рассказывает об истории знаменитой сети химчисток, о своем пути в отрасли и о том, легко ли быть директором.
Тамара Ивановна, с чего начинался Ваш путь в химчистке, в профессии, в отрасли?
Я родилась в Москве, где и закончила техникум по специальности «химчистка и крашение». Надо сказать, что учебное заведение я выбирала чисто по географическому принципу – он был ближе к дому. Затем поступила на факультет химической чистки в Текстильном институте, и это было уже осознанное решение. По окончании института какое-то время работала в столице, а в 1960 году по направлению Министерства попала в Ленинград как молодой специалист: меня оформили технологом на «Фабрику химчистки №1» на улице Моисеенко, 24.
«Фабрика химчистки №1» ‒ это имя 9 сентября 1957 года получила ленинградская артель «Химкраска». Была еще «Фабрика химчистки №2» на Полюстровском проспекте. В 1961 году открылся новый участок «Фабрики химчистки №1» ‒ на Московском проспекте, в здании с котельной. Котельная там занимала четыре этажа, а левая часть здания пустовала. Вот на этих «левых половинках» четырех этажей был организован наш новый участок, и туда в качестве старшего мастера направили меня. На первом этаже были установлены обезжиривающие машины «Тримор-25», на остальных – влажно-тепловая обработка и т.д., а между этажами вещи перемещали с помощью подъемника. Участок охватывал два или три района города, в которых располагалось порядка 30 приемных пунктов. Идея открытия таких «районных» участков в котельных прижилась: котельная могла обеспечивать оборудование химчистки технологическим паром высокого качества, и вскоре такие участки появились и в других районах города. Единый прейскурант утверждал Ленгорисполком, и я как сейчас помню, что почистить брюки стоило 1 рубль 20 копеек. Эта цена была неизменной вплоть до «перестройки».
А как Вы стали директором?
Это произошло не вдруг. Сначала я стала начальником цеха. Тогда начали строить цеха по типу того, что на Кантемировской, 19, который открыли в здании бывшего гастронома. В Москве на тот момент стали запускать химчистки самообслуживания, а у нас в Ленинграде на Сабировской, 50 построили большую четырехэтажную фабрику общей площадью 4.000 квадратных метров, куда свозили одежду и белье с 60 приемных пунктов. Фабрика – это замечательно, но всё же хотелось, чтобы клиенты могли получить хорошо почищенные и отглаженные вещи в непосредственной близости от дома. Ленгорисполком (а мы тогда подчинялись Управлению бытового обслуживания Ленгорисполкома) к нам прислушался, и начали открываться производства «на местах», но всё равно в сравнении с Москвой их были единицы. Среди таковых отмечу открытие в 1964 году цеха на проспекте Металлистов, 73, тоже в здании бывшего гастронома, а в 1965-м ‒ на Измайловском, 12 с установленным там американским оборудованием. Эти производства работают и поныне! А меня в 1970 году назначили начальником цеха на Кантемировской, о котором я уже говорила ранее.
Оборудование было советского производства?
Как раз советского было мало, в основном импортное. Существовал СЭВ ‒ Совет экономической взаимопомощи социалистических стран, и у каждой страны была определенная специализация. Скажем, химикаты для химической чистки делала в основном Восточная Германия, оборудование – Чехословакия и т.д. Мы ездили друг к другу, посещали производства, обменивались опытом… Лично я была в ГДР, в Чехословакии, а потом, уже после распада СССР, благодаря господину Кобленцу мы объездили всю Германию, уже объединенную, где и стали покупать более современное (и в техническом, и в технологическом плане) оборудование.
Ощущалась ли разница между работой предприятий химчистки у нас и за границей?
Конечно. У них химчистка как услуга появилась раньше, нежели у нас. Соответственно, предприятия были лучше оснащены, и у них было больше опыта работы. Справедливости ради скажу, что степень загрязнения одежды в Европе в разы ниже, чем у нас – в том числе и потому, что люди привыкли регулярно сдавать в чистку свою одежду. Так, мы впервые оказались за границей в 1975 году в Чехословакии и были поражены: там вещи сдают в чистку в том состоянии, в каком мы их выдаем!
Год 1975 памятен для нас тем, что 6 октября все наши цеха объединили: было создано Ленинградское городское производственное объединение «Лотос». К началу «перестройки» ‒ в середине 80-х – сюда входили 184 приемных пункта и 14 цехов, включая специализированные: так, был открыт ковровый цех, для которого в Германии была закуплена мощная производственная линия, занимавшая два этажа. Затем началась так называемая коммерциализация: цеха могли отпочковываться, им выдавался разделительный баланс, и они могли регистрироваться как самостоятельные фирмы – тогда они назывались товариществами. «Испытания свободой» выдержали не все. Тот же цех на Кантемировской, 19 разорился, и помещение было выставлено на продажу. Цех на Металлистов тоже не смог работать самостоятельно. Тогда они вернулись под крыло «Лотоса».
А почему они не смогли работать самостоятельно? Из-за низкого качества оказываемых услуг?
Я бы сказала – по причине слабой технической и технологической оснащенности. Оборудование – старое, изношенное. Ремонт в цехах не производился. Вот приезжаем мы в Болгарию, в Пловдив, и видим, что у них в химчистке номерки фиксируют пистолетом. А мы их тогда вручную пришивали, на тряпочках! Потом такие пистолеты стали появляться в Москве, а нам всё распределяло Управление бытового обслуживания Ленгорисполкома, у которого в период «перестройки» просто не оказалось денег на нормальное оснащение предприятий. В 1995 году «Лотос» возглавил новый генеральный директор, Григорий Давыдович Николишвили, очень грамотный управленец с хорошим образованием и передовыми экономическими знаниями. Фирма была преобразована в акционерное общество, и меня пригласили на должность директора по производству. Передо мной была поставлена первоочередная задача переоснащения предприятия: необходимо было найти компанию – поставщика передового технологического оборудования.
Вы ее нашли? Это импортное оборудование?
Да, нашла. Есть такая фирма – Koblenz & Partner с головным офисом в Германии и мощной структурой на территории России, которую возглавляет генеральный директор Ирина Байдарова. Руководитель компании господин Кобленц посетил наше предприятие, познакомился с директором, и пошла работа: было закуплено новое обезжиривающее оборудование Böwe, отделочное Veit, промышленное прачечное оборудование Kannegiesser – всего более 120 единиц техники! А еще химия, аксессуары, вплоть до тех пресловутых пистолетов. Был произведен ремонт помещений. С господином Кобленцем мы определяли, какое оборудование нам нужно, согласовывали выбор с нашим генеральным, заключали договор, производили оплату, и немецкая сторона всегда очень четко и быстро выполняла свои обязательства. В результате мы стали современным предприятием химчистки-прачечной, способным решать самые сложные задачи.
Тамара Ивановна, Вы в отрасли более полувека. Какие времена Вам запомнились как самые лучшие и какие – как самые сложные?
Самые сложные – когда началась «перестройка». После развала СССР по возрасту я могла уйти на пенсию, и мне действительно не хотелось работать в таких условиях. С другой стороны, я очень люблю «Лотос», и мне было обидно, что наш уровень хуже, чем в Москве, не говоря уже о Чехословакии, ГДР и Болгарии. Хотелось этот уровень поднять… Поэтому логично, что самые лучшие времена у меня связаны с приходом нового генерального директора в 1995 году, когда мы начали преображаться и постепенно становились тем «Лотосом», каким нас знают сейчас. Под руководством Григория Давыдовича у меня вернулся интерес к работе.
Были ли в Вашей памяти особые заказчики? Скажем, партийные функционеры в советское время?
Ну если о партийных, то у нас чистили вещи многие работники Ленгорисполкома, но оформляли они заказы в обычном порядке – «випов» из себя не строили. Ну, может, кто-то в очереди не стоял, кто-то водителя вместо себя присылал… Но заказы оформлялись по полной форме, как и для любого другого клиента. У меня не забалуешь!
Вы долгое время оставались руководителем крупного предприятия. Насколько Вам было комфортно в отрасли как женщине-руководителю?
Если брать руководящие должности, то заместителем директора по производству и директором по производству мне было работать комфортно: надо мной стоял генеральный директор, и мне так было спокойнее. Но еще в моей жизни был период, когда я работала директором – чуть меньше трех лет: прежний генеральный уволился по болезни, и коллектив уговорил меня. Я согласилась при единственном условии – освободить меня от этой должности сразу, когда я этого попрошу. Мне комфортнее работать на производстве, быть в цехе, управлять производственным процессом.
Сколько человек находилось у Вас в подчинении, когда Вы руководили?
Посчитаем. 14 цехов плюс приемные пункты – это около тысячи человек. Но следует заметить, что во главе каждого цеха стоял начальник цеха, а приемные пункты распределялись по районам, и во главе каждого находился начальник участка приемных пунктов. Именно они находились в моем непосредственном подчинении.
Сейчас «Лотос» - это хорошо отлаженный механизм. А что, на Ваш взгляд, ждет химчистку в будущем?
Сложно сказать: я уже семь лет не работаю и несколько отстала от современных реалий. Когда я ушла на пенсию, мы продолжали общаться с генеральным, встречались на праздники, я приезжала на Сабировскую… А сейчас там предприятия нет, и мне очень больно от этого: я тогда уже была директором по производству и открывала ту знаменитую фабрику. А насчет будущего – ничего не стоит на месте, всё развивается, в Германии появляются новые химикаты, новые технологии. Новые материалы для одежды появляются. Мне бы хотелось, чтобы в сегодняшнем «Лотосе» было всё самое современное и самое лучшее, чтобы мы были на шаг впереди.
